Dejstvitelno li serbskaia IPTs nakhoditsa v raskole
Written by Vladimir Moss
Действительно ли Сербская Истинно-Православная Церковь находится в расколе?
Анализ Послания Греческой Истинно-Православной Церкви от 9/22 августа 2011 года
События, связанные с хиротонией епископа Акакия Сербского архиереями Русской Истинно-Православной Церкви в августе 2011 года, сложны, и их каноническая оценка трудна. А вот причина этих сложностей простая: корпус православных канонов, содержащийся в Кормчей, был собран двенадцать столетий назад, когда создание новых автокефальных церквей не предполагалось, тем более не было представления о том, как пересоздать или воссоздать автокефальные церкви после их впадения в ересь. Тем не менее, я думаю, что есть полная возможность найти в святых канонах, в святоотеческих творениях и в церковной истории достаточно доказательств тому, что хиротония епископа Акакия действительно имеет силу и что обвинение его в расколе, предъявленное Истинно-Православной Церковью Греции, несправедливо. Однако, многие верят, что епископ Акакий раскольник, поэтому в нашей статье мы ставим задачу вновь исследовать эти противоречия сейчас, когда несколько рассеялась пыль, поднятая битвой 2011 года. В качестве основы дискуссии я предлагаю использовать Послание от 9/22 августа 2011 года Греческой Истинно-Православной Церкви, возглавляемой архиепископом Каллиником Афинским.
Посание адресовано «святому духовенству и пастве Сербской Церкви при Истинно-Православной Церкви Греции». Само это обращение имеет глубокий смысл, потому что предметом спора между иеромонахом Акакием и его сторонниками, с одной стороны, и архиепископом Каллиником и его сторонниками, с другой, как раз и была возможность существования Сербской Истинно-Православной Церкви, не зависимой от других Истинно-Православных Церквей, Русской или Греческой. Или же возможно только существование истинно-православных христиан-сербов, принадлежащих к Греческой Истинно-Православной Церкви, но проживающих на территории Сербии. Тот факт, что Послание обращено к «святому духовенству и пастве Сербской Церкви при Истинно-Православной Церкви Греции» может трактоваться только так: его авторы признают независимое от Греческой Церкви существование Церкви Сербской. Но они, конечно, обращались не к епископу Акакию и его сторонникам (несколько сот человек), а к небольшой группе его противников и врагов в Сербии (около 50 человек). Но основной принцип достиг ушей сторонников епископа Акакия: независимая автокефальная Сербская Церковь существует в Истинном Православии. Спор идёт всего лишь о том, какая именно группа верующих эту Церковь представляет...
Все ли из подписавших Послание в это верят? Можно определённо сказать: нет. Ибо до и после хиротонии архиепископ Каллиник и его сторонники настаивали как раз на обратном. Совсем недавно один из греческих лидеров сказал, что до 1995 года, то есть до приезда о. Акакия в Сербию с Афона, число истинно-православных в Сербии было равно нулю; то есть автокефалия Сербской Церкви больше не существует. Сербия – это «территория для миссионерской работы», утверждал он, подобно территориям Западной Европы и Северной Америки...
На заявление о том, что Сербия теперь «территория для миссионерской работы», которая нуждается в повторном просвещении греками, епископ Акакий ответил:
“Интересно, по какому праву они на это претендуют, даже если допустить явную нелепость, что якобы греки заново просвещают сербов? Известен ли вам хотя бы один грек-миссионер, который потрудился на винограднике Христовом Сербской Церкви в последние пятнадцать лет? Который сделал хотя бы один шаг среди сербов или для сербов? Который терпел бы унижения от Сербской патриархии? Зато хорошо известно, что ни один представитель Синода Греческой ИПЦ не посетил страдающих сербских братий!
Финансовая помощь из Греции – о которой громко трубят и которую всегда выставляют как аргумент к тому, что сербы зависят от греков и не имеют права выйти из их административной опеки, – совершенно незначительна в тех условиях, в каких реально существует Сербская ИПЦ. Эта помощь поступает в сопоставимых суммах из других юрисдикций и даже от отдельных православных благодетелей из разных стран. Невольно возникает вопрос: не для того ли греки помогали Сербской Церкви, чтобы она оставалась в их власти? Новостильная Церковь Греции постоянно оказывает финансовую помощь Белградской патриархии, не требуя подчинения себе. Неужели подчинение – это непременное требование от одной Церкви к другой для оказания помощи?”
Концепция «территории для миссионерской работы» имеет в виду языческие земли, которые не были просвещены светом Христова Евангелия. Этого ни в коем случае нельзя сказать о Сербии, которая под названием Иллирия была просвещена ещё Апостолом Павлом, у которой есть свои национальные святые и свои поместные церковные соборы, проходившие на этой территории в первом тысячелетии, которая с 1219 года признана независимой автокефальной Церковью со своей собственной национальной иерархией. В двадцатом веке печально известный патриарх Мелетий (Метаксакис) Константинопольский отломил огромные куски от Русской и Сербской патриархий и назвал их «автономными» Церквами – в Венгрии, Чехословакии, Польше, Прибалтийских странах и т. д. – зависимыми от Константинополя. Эти незаконные действия никогда не были признаны Церквами России и Сербии. Было бы очень печально, если бы сегодняшняя Церковь с центром в Афинах (а это даже не Константинополь) взялась бы подражать церковному империализму столь известного еретика Метаксакиса... Тот факт, что Сербская Церковь пребывает в ереси с 1960-х годов, не может быть использован для отрицания её древнего статуса автокефальной Церкви. Рим отпал от от веры в 1054 году, и истинных христиан на его территории не было с 1100 года. Тем не менее, восточные патриархаты не отрицали за ним статуса (падшей) патриархии вплоть до Флорентийского Собора 1438-39 годов. Если бы Рим официально покаялся тогда, то за ним был бы немедленно восстановлен статус православной патриархии. Или мы должны считать, что Константинополь уже не автокефальная патриархия, раз там больше нет истинно-православных христиан?
Далее в Послании читаем: «То, чего они [сторонники епископа Акакия] желают, хорошо и правильно. Но путь, какой они избрали для достижения этого хорошего и правильного результата, - неверный. В Православии цель не оправдывает средства. Цель оправдывает средства в устах иезуитов. Православие предпочитает слова свт. Иоанна Златоуста: “Добро не есть добро, если оно достигнуто бесчестным путём”. Намерение восстановить самоуправление Сербской Церкви - намерение доброе, но способ его исполнения – злой, если исполнение идёт путём одностороннего решения элитарной группы духовенства и мирян, которые не представляют никого, кроме самих себя. В старые времена односторонние и произвольные решения вели к расколам и анафемам и другим вредным для Христовой Церкви явлениям. Из многих примеров выберем два: самовольное провозглашение архиепископа Сербии патриархом в 1346 году и самовольное провозглашение автокефалии Греческой Церковью в 1833. Результатом этих действий было то, что Сербская Церковь пребывала 20 лет под анафемой, а Греческая Церковь была 17 лет в расколе. Причиной этих печальных результатов в обоих случаях было давление на Церковь со стороны политических лидеров, которые использовали её в собственных целях. Сегодня мы, истинно-православные христиане, свободны от политического давления властей. Политические лидеры [сегодня] не привлекают к своим действиям церковных иерархов, иначе это было бы смягчающим фактором в подобных ситуациях, но иерархи сами создают эти ситуации...»
Давайте отделим в предыдущей цитате пшеницу от плевел. Начнём с того, что подписавшие Послание утверждают, что епископ Акакий и его сторонники пытались достичь благородной цели «односторонним решением элитарной группы духовенства и мирян, которые не представляют никого, кроме самих себя». Но ведь элита по определению – меньшинство: небольшая группа лучших представителей большей группы. То есть речь идёт о противопоставлении аристократической элиты плебеям, где греческое слово «аристократия» означает «управление лучшими». Однако, хотя о. Акакий и его сторонники и могут быть признаны «лучшими», по сравнению со своими оппонентами, они всё же не представляют собой ни меньшинства, ни элиты. Зато они действительно представляют самих себя, то есть большинство истинно-православных христиан Сербии, - кого же ещё им представлять?
Обратимся к примерам из истории. Действительно, присваивая себе титул патриарха в 1346 году, архиепископ Сербский поступил самовольно – надо было согласовать это присвоение с другими патриархами. Тем не менее, этот его поступок не внёс существенных изменений в статус Сербской Церкви, потому что она уже была автокефальной. С догматической или экклезиологической точки зрения это было куда менее значительно, нежели присвоение Констанинопольским патриархом титула «вселенский» в VI веке. Святитель Григорий Великий, папа римский, очень строго возражал против этого шага, потому что этот титул означает включение в свою юрисдикцию всего населённого мира - всей вселенной – oikumene...
Объявление автокефалии Греческой Церковью в 1833 году было, разумеется, самовольным и неправильным поступком. Но на каком основании он сравнивается с ситуацией в Сербской Церкви в 2011 году? В том, что Греция в 1833 году была частью канонической территории Вселенской патриархии, нет никаких сомнений. Но при чём здесь Сербия? Она никогда не была частью канонической территории Греческой Церкви.
Дальше в Послании читаем: «А ведь есть добрые примеры для подражания, например, каноническое объявление автокефалии Сербской Церкви святителем Саввой, первым архиепископом Сербским».
Пример объявления Сербской Церкви автокефальной в 1219 году свт. Саввой, безусловно, интересен и поучителен, но он вовсе не подтверждает того, что хотят подтвердить греки. Ведь что сделал свт. Савва? Зная, что его правящий архиерей и канонический начальник архиепископ Димитрий (Хоматианос) автономной Охридской Церкви никогда не разрешит автокефалии Сербской Церкви, свт. Савва «перешёл в другую юрисдикцию», как мы сказали бы сегодня (Греческая Церковь была разделена тогда на четыре юрисдикции) и получил автокефалию в другой «юрисдикции» - Никейской, от никейского патриарха и императора. Если придерживаться железной логики экклезиологических норм, то поступок свт. Саввы не просто неудачный пример для подражания, а типичный случай раскола! Он ведь, в конце концов, не подчинился своему правящему архиерею и даже прекратил с ним евхаристическое общение, причём это был архиерей, которого греки до сих пор признают одним из трёх (два других – Бальзамон и Аристид) лучших знатоков канонического права в средние века! Поступок о. Акакия как раз очень близок к примеру свт. Саввы, но отнюдь не такой смелый. Если свт. Савва вынужден был «перейти в другую юрисдикцию» для того, чтобы создать автокефалию Сербской Церкви, то о. Акакий всего лишь восстановил уже существовавшую автокефалию – совсем иной и гораздо менее решительный шаг.
Что касается истинно-православных сербов, то их «грех» состоял в уверенности, что лучший кандидат на епископство возрождённой Сербской Церкви - не греческий архиерей, который живёт за тысячу километров от них, никогда не жил в Сербии, не говорит по-сербски и не разбирается в сербских проблемах, а человек, который своим потом и кровью создал из ничего Сербскую Истинно-Православную Церковь, который либо был, либо поныне является духовным отцом большинства священников и монашествующих (включая тех, кто возглавил оппозицию против него). Имели ли истинно-православные сербы право выразить своё мнение? Несомненно. Более того, по святоотеческому учению, они имели право принять это решение самостоятельно, без «вето» каких бы то ни было заграничных авторитетов; как говорит свт. Никифор, патриарх Константинопольский: «Знаете ли, даже если совсем малое число верных останется в Православии и благочестии, то вот это и будет Церковь, и церковная власть и управление церковных организаций останется с ними». Это тот случай, когда иностранный епископ или Синод могли сделать только одно: оказать помощь или отказать в помощи (если по их мнению кандидат был недостоин) сербам по отношению к их выбору, но не навязывать им свою волю и своих кандидатов (то есть себя), «не господствуя над наследием Божиим» (1 Петр 5.3).
На самом деле, этот очень важный принцип заложен в восьмом правиле Третьего Вселенского Собора : «То же да соблюдается и в иных областях, и повсюду в епархиях: дабы никто из боголюбезнейших епископов не простирал власти на иную епархию, которая прежде и сначала не была под рукою его, или его предшественников: но аще кто простер, и насильственно какую епархию себе подчинил, да отдаст оную: да не преступаются правила отец: да не вкрадывается, под видом священнодействия, надменность власти мирския: и да не утратим помалу, неприметно, тоя свободы, которую даровал нам кровию Своею Господь наш Иисус Христос, Освободитель всех человеков».
«Из этого ясно, - пишет епископ Акакий, - что Греческая ИПЦ не имеет канонического права захватить территорию Сербской Церкви, и тем более она не имеет морального права на это перед Сербской Церковью и сербским народом. На основании нашего прошения о помощи Греческая Церковь имела право только на временное руководство нашей вдовствующей Сербской Церковью и на скорейшую хиротонию сербского епископа для сербского народа. К сожалению, этого не случилось...»
Возражая против этого, оппоненты епископа: "Правда ли то, что «диверсанты, взорвавшие мост, утверждают, что они не хотели остановить сообщение между двумя берегами»? Да, правда. Только кто эти диверсанты? Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны поглубже заглянуть в историю. А для этого слегка уточним метафору...
Русская и Греческая Церкви – это противоположные берега реки, посередине которой стоит остров – Сербская Церковь. Сербы, действительно, посредники между русскими и греками, благодаря культурным, лингвистическим, этническим и историческим связям, которые они имеют с обеими этими нациями. Обе стороны хотели построить мост с одного берега на другой, но греки пытались воздвигнуть большой мост с одного берега прямо на другой, пропустив сербский остров посередине, который они считали частью своего берега, потому что уже навели маленький мост к нему. Сербы, изнывая под греческой властью, живо поддерживали идею греко-русского союза, полагая, что они получат пользу от близких отношений с русскими; они думали, что если будет построен большой мост с одного берега на другой, то и малый мостик с русского берега на сербский остров, конечно, будет перекинут. Русские поначалу разделяли греческий образ мыслей. Они сочувствовали сербам, но всё же не считали возможным наводить мостик к их острову, что греки восприняли бы как захват своей территории. Русские соглашались относиться к острову как к греческой территории ради успеха в общем деле, достигнутого при использовании большого моста.
Но тут русские встретили серьёзное затруднение в своих отношениях с греками. В 2009 году греки отказались подписать контракт на строительство большого моста, потому что у них возникло – ложное – подозрение, что русские их обманывают. На деле же причиной задержки был греческий губернатор сербского острова, который был убеждён, что во-первых, мостик между русским берегом и островом не нужен, и во-вторых, большой мост должен строиться исключительно его, губернатора, строителями и только по его указаниям. (Это была попытка греков, ведомых Каллиником, навязать русским свой взгляд на то, как применять акривию и икономию, принимая верующих и духовенство из Московской патриархии).
Несмотря на огорчение, русские всё же продолжили переговоры, и в конце концов в 2011 году достигли договорённости на строительство моста – то есть, на правильное применение икономии при приёме людей из Московской патриархии в России. Тем временем, произошли два важных события. Во-первых, в 2010 году скончался директор греческой фирмы (архиепископ Хризостом) и на его место пришёл греческий губернатор сербского острова (архиепископ Каллиник). Во-вторых, разногласия сербов и греков относительно сербского острова усилились. Русские постепенно пришли к убеждению в правоте сербов и поняли, что те очень нуждаются в пастырском окормлении. Тогда русские решили, что у них есть моральное право построить мостик со своего берега на сербский остров и поставить сербского лидера губернатором. Они понимали, что такой поворот дела может помешать строительству большого моста, но это их не остановило. Они предложили грекам совместно построить оба моста, большой и маленький, и совместно поставить на острове сербского губернатора. Но греки отказались и ушли с острова, взорвав мостик со своего берега и оставив на острове небольшую команду диверсантов (бывших сотрудников греческого губернатора), которые занимаются тем, что стреляют из кустов по новому губернатору... Нарушили ли сербы Апостольское Правило 31, как утверждает Послание?... Апостольское Правило 31 гласит: священник не может отойти от своего епископа за исключением таких причин, как «благочестие» и «правда». «Благочестие» обычно понимается как «догматическая правда». Определение понятия «правда» менее ясно.
Ясно то, что это правило не включает нравственности епископа, как поясняет свт. Иоанн Златоуст: “Анархия является злом везде, она — корень многих бед и причина беспорядка и смятения. Не меньшее зло — и неподчинение начальствующим. Но, может быть, кто-нибудь нам скажет, что есть еще и третье зло — когда сам начальствующий является злым. Это знаю и я. И это зло не малое, но еще намного худшее, чем анархия. Ибо лучше ни под каким не быть начальством, чем подчиняться злому. Ведь в первом случае человек часто спасается и часто находится в опасности, а во втором — всегда в опасности, потому что ведут его в пропасть. Но как же Павел сказал: „Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны“? Прежде сказав: „Взирая на кончину их жизни, подражайте вере их“, потом сказал и: „Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны“. То есть вначале Павел засвидетельствовал, что эти наставники верны во всем, и уже после этого говорит: „Видя добрый плод их добродетельной жизни и проповеди, подражайте им в вере“. Что же, скажете вы мне, если начальствующий злой (лукавый), нам ему не подчиняться? „Злой“? В каком смысле? Если это касается веры, оставь его и беги — не только от человека, но и от ангела, сшедшего с небес. А если это касается жизни, то не любопытствуй...
Это не значит, что епископ не может быть подвержен суду и извержен за безнравственное поведение, но значит всего лишь то, что священник не может отойти от епископа только по причине его безнравственного поведения, если он ещё не извержен.”
Если мы обратимся к практике святых, то увидим, что нарушение принципа «правда» должно включать серьёзные канонические проступки, ибо есть много случаев, когда православные прерывали евхаристическое общение с вышестоящими не по причине ереси, а из-за серьёзных канонических нарушений. Послания и действия преп. Феодора Студита по отношению к свят. Тарасию и свят. Никифору Константинопольскому – наиболее очевидные примеры подобного поведения. Таких примеров много.
Особенно интересный пример находим в житии свят. Мелетия Антиохийского. Свят. Димитрий Ростовский пишет, что христиане в Антиохии были рассержены на своего епископа Евдоксия, который «был небрежен в исполнении своего архипастырского долга. Это привело антиохийцев в ярость, и они изгнали епископа из своего города… Затем они собрались, чтобы решить, кем же заменить Евдоксия… Свят. Мелетий был избран с полным и единодушным одобрением».
Надо сказать, что Евдоксий был арианин. Тем более примечательно, что он был изгнан не из-за «догматической неправды», то есть ереси, но по причине нарушения принципа «правда», то есть из-за того, что он не исполнял свой архипастырский долг. Конечно, было бы предпочтительней, чтобы архиерей, не исполняющий свой долг, был бы извержен другими архиереями решением канонического суда. Но в древности очень часто, даже чаще, чем в наше время, архиереи игнорировали или даже презирали обращения к Синоду. Происходило это то ли из-за гонений, то ли из-за отсутствия у епископов смелости и желания исследовать поведение друг друга. В таких ситуациях вспоминаются слова восточных патриархов, сказанные ими в известном Послании 1848 года: «Защита религии – это само тело Церкви, даже сам церковный народ» (17). Православие не верит в безгрешность какого бы то ни было человека или Синода, поэтому в случае неисполнения долга архиереем, действовать во New Roman"">
«Более того, - продолжается Послание, - в документе о своём бунте отложившиеся братия выражают свою благодарность на словах за всё, чем Греческая ИПЦ обеспечила их. Но из-за того, что мы не рукоположили для них в епископы кандидата, предпочитаемого малой группой в тот момент, они решили обратиться к русским. Несколько неожиданное воззрение на благодарность и послушание. Они не обращают внимания на архиереев, которые их рукополагали, потому что эти архиереи не склонны хиротонисать конкретного человека из их числа. Они поджигают дом своей матери и наносят вред своим братиям, верным ей, а потом шепчут маме на ухо: “спасибо”».
А вот это просто злобно. Уже и выражение благодарности грех! Лучше было бы остаться неблагодарными? Епископ Акакий объявляет административное отделение от Греческой Церкви, то есть возврат к каноническому порядку за последние 800 лет, и при этом выражает желание остаться в евхаристическом общении, то есть отвергает всякую мысль о расколе и благодарит за оказанные услуги. Какой грех! Какое глубочайшее зло!
О самом епископе Акакии в Послании сказано: «кандидат, предпочитаемый малой группой». Но это не такая уж малая группа в рамках Сербской ИПЦ, а большинство, возглавляемое старшим священником, восстановившим Сербскую Церковь, и состоящее из большинства монашествующих и мирян. Эта группа включает верующих с севера, юга, востока и запада Сербии. И они желали хиротонии не только «в тот момент», а в течение по крайней мере пяти лет и посылали многочисленные просьбы о ней от лица Административного Совета Сербской Истинно-Православной Церкви в Греческий Священный Синод.
Греки одержимы мыслью о малом размере сербской паствы. Но давайте вспомним слова свят. Никифора: «Знаете, даже если совсем немного верных останется в Православии и благочестии, то это они и будут Церковь, и власть и руководство церковными организациями останется за ними» В конце концов, мощные дубы из маленьких желудей вырастают...
К тому же нет специально указанного минимально необходимого количества верующих, необходимого для создания епархии. Когда свят. Григорий Неокесарийский прибыл в свою епархию, в городе было всего 17 христиан (когда он скончался, там было всего 17 не христиан). В Северной Африке в первые века христианства в каждой деревне был свой епископ. В Ирландской Церкви большинство настоятелей монастырей были епископами. Критерий – не размер сообщества верующих, а их духовные потребности. И если сообщество возрастает, по благословению Божию, то соответственно растут и его духовные потребности. То есть нужно учитывать духовные потребности паствы не только на сей день, но и в будущем. Ради удовлетворения этих потребностей Господь готов умножать число епископов до бесконечности, потому что Он желает всем людям спастись и прийти к познанию истины. И церковной иерархии вовсе не нужно скупиться в поставлении епископов – если, конечно, имеются достойные кандидаты. Пророк Моисей воскликнул когда-то: «О, если бы все в народе Господнем были пророками, когда бы Господь послал Духа Своего на них!» (Числа 11.29). И святитель Тихон, Патриарх Московский, крикнул с балкона своей домаей точки зрения, и получит благословение; потом приедет другой человек, сообщит своё мнение о ситуации, и получит благословение, прямо противоположное предыдущему. Расстояние между Сербией и Коринфом и отсутствие митрополита в стране создали хаос.
В конце 2006 года Административный Совет Сербской ИПЦ в последний раз собрался в полном составе. Присутствовало всё духовенство и все они подписали документ, принятый большинством голосов. В документе была изложена просьба к Синоду ГПЦ о хиротонии епископа из числа сербских священников. Однако, помня о постоянных сетованиях ГИПЦ о небольшом размере и недостаточном развитии СИПЦ для того, чтобы иметь своего епископа, подписавшие документ предложили ещё одно решение проблемы: заменить митрополита Каллиника другим греческим епископом. Административный Совет СИПЦ принял также решение вручить эту просьбу лично в руки архиепископу Хризостому на следующем заседании Синода ГИПЦ и стал готовить поездку в Коринф и Афины.
Тогда о. Афанасий, единственный в Административном Совете, кто был против этой просьбы (хотя и подписал документ), организовал вместе с несколькими своими сторонниками бессовестную и постыдную пропагандистскую кампанию среди верующих. Они изготовили и распространили копии аудиозаписи, на которой афонский монах о. Данило, пользовавшийся авторитетом среди определённой части верующих, но не бывший в то время ни членом СИПЦ, ни членом ГИПЦ, клеветал на о. Акакия в самых вульгарных и оскорбительных выражениях. Однако же нападки о. Данило на митрополита Каллиника и греческих флоринитов, ещё более вульгарные и оскорбительные, сторонники о. Афанасия распространять не стали, потому что это помешало бы им клеветать на тех, кто призывал к смещению митрополита с поста экзарха Сербии.
Затем о. Афанасий призвал некоторых из верующих подписать документ противоположного содержания и, не уведомляя Административный Совет СИПЦ, тайно отправил этот документ митрополиту Каллинику. Впоследствии это тайное послание стало главным аргументом в борьбе фракции о. Афанасия с теми священниками и мирянами, которые оставались верными Административному Совету СИПЦ.
Теперь возвратимся к поездке делегации Административного Совета СИПЦ в Грецию. В первую очередь делегация отправилась в Коринф известить митрополита Каллиника о том, что СИПЦ просит заменить его другим епископом на посту экзарха. Он выслушал посланников и доброжелательно принял новость, ни слова не сказав о документе противоположного содержания, который уже получил. Делегаты договорились с митрополитом Каллиником о том, что он вместе с ними отправится на заседание Синода ГИПЦ. Вечером перед отъездом в Афины митрополит сказал, что делегатам следует выехать первыми, а он прибудет тотчас вслед за ними.
В Афинах делегацию встретил архиепископ Хризостом и все архиереи. Ходатайство было передано в официальной обстановке, и узнав о том, в чём его смысл, архиепископ Хризостом спросил: «А где архиепископ Каллиник? Без него мы не можем начать обсуждение этого вопроса. Но мы решим вопрос сразу, как только архиепископ явится». Но он так и не явился... Как ни печально это констатировать, но митрополит лукаво перехитрил делегацию СИПЦ. Слишком поздно делегаты поняли, что их обманули и что их время, усилия и деньги были потрачены впустую, потому что митрополит нарочно не явился на заседание Синода.
Делегация вернулась в Сербию совершенно деморализованной. Но это было ещё не всё. После того, как сербы несколько раз обратились в Синод с просьбой сообщить им, как решился их вопрос, из Греции наконец прибыл ответ. Из него Административный Совет СИПЦ узнал о том, что митрополит Каллиник предоставил Синоду просьбу противоположного содержания. Синод заключил, что «в Сербии разногласия», и отклонил ходатайство о замене митрополита Каллиника.
В результате этих печальных событий серьёзно пострадала репутация Административного Совета СИПЦ, члены Совета были деморализованы и разногласия между верующими углубились, прежде всего потому, что группа о. Афанасия радостно праздновала свою мнимую «победу» и развивала свою кампанию клеветы и сплетен. По этой причине общение, ещё сохранявшееся между группами акакиевцев и антиакакиевцев, было односторонним: некоторые акакиевцы продолжали причащаться в приходе о. Афанасия ради того, чтобы восстановить хорошие отношения между членами СИПЦ, но ликующее меньшинство антиакакиевцев не отвечало взаимностью.
Тем временем митрополит Каллиник начал без стыда публично обличать своего старшего священника в Сербии, иеромонаха Акакия, во властолюбии, гордыне и прелести. К сожалению, авторитет архиерея сослужил Каллинику плохую службу: некоторые ему поверили, полагая, что митрополит не станет лгать, и изменили своё отношение к о. Акакию. В Сербии шла непрерывная пропаганда из источников, близких к о. Афанасию, и достигла своего пика, впитав в себя все виды клеветы и лжи против о. Акакия. Эта совместная акция митрополита Каллиника и его сторонников в Сербии отчасти достигла своей цели, потому что кое-кто из верующих стал считать о. Акакия недостойным стать первым сербским епископом. Они забыли о том, как много он сделал для развития СИПЦ. Ложь, проповедуемая Каллиником и его сторонниками, глубоко проникла в сердца и умы отдельных верующих. Они стали с этого времени считать, что Сербская Церковь не существует, что это всего лишь небольшая часть Греческой Церкви, а национальная Сербская Церковь – это историческая ошибка, что бороться за независимую Сербскую Церковь не только необязательно, но даже вредно, потому что это проявление честолюбия и неблагодарности к грекам со стороны сербов...
«Наши отделившиеся братия и чада пытаются провести параллель между своей ситуацией и ситуацией Греческой ИПЦ, которая оказалась без епископов в 1955 году. Эта параллель неуместна. В 1955 году ИПЦ Греции представляла собой хорошо оформленную организацию, 66 священников которой открытым демократическим путём избрали Совет из 12 членов (Правящий Церковный Совет) для управления Церковью, пока они не обретут епископов. Участие в Совете ежегодно обновлялось выборным путём. Они избрали своих кандидатов на епископство в результате прозрачного избирательного процесса путём тайного голосования».
«Наши отделившиеся брати» - звучит уж очень снисходительно, по-католически, - так говорили о Православной Церкви на Втором Ватиканском Соборе...
Что касается самой примерной демократии, которую проявила Греческая ИПЦ в 1950-е, никто и не спорит - это было хорошо. Но Послание молчит о том, что произошло после выборов... Как архиепископ Каллиник предпочитает не вспоминать о своём собственном неканоническом пути к епископству, так же и автор Послания не упоминает неканоничный способ, каким греки получили свой епископат от Русской Зарубежной Церкви в 1960-е. Подавали ли греки прошение в Синод РПЦЗ и ждали ли, пока весь Синод придёт к демократическому решению? Ни в коем случае! Они скрыли вопрос от митрополита Анастасия и тайно – «через чёрный ход» и в нарушение 34 Апостольского Правила – получили желаемые хиротонии от других архиереев Синода. Избранный демократическим путём будущий архиепископ Хризостом (Киюсис) не сподобился тогда хиротонии, зато её получил никем не избранный и опасный архиепископ Авксентий. Тем не менее, следующий митрополит РПЦЗ, свят. Филарет, решил ради единства Церкви и ради блага греческой нации упорядочить неканоничные хиротонии в 1969 году.
И чем же греки отплатили за этот поистине бесценный дар – дар церковной иерархии? Грубым вмешательством в канонические права Русской Церкви! Началось с того, что в 1978 году новый греческий епископ Авксентий совершил обряд крещения над клириком Русской Церкви Иоанном Роха (на том основании, что он был крещён неканоническим путём), заново посвятил его в священнический сан, чтобы затем хиротонисать его в епископа «Автономной Церкви Португалии», где тот отличился тем, что стал ярко выраженным еретиком-экуменистом! Разумеется, эти достижения прекратили евхаристическое общение греков с Русской Зарубежной Церковью. Однако русские деликатно воздержались от того, чтобы назвать греков «раскольниками», а просто объявили, что не станут объединяться ни с одной из греческих юрисдикций до тех пор, пока те не объединятся между собой.
Продолжением было то, что в сентябре 2009 года, когда после падения большей части Русской Зарубежной Церкви представители оставшихся верными православных под управлением архиепископа Тихона прибыли в Афины, чтобы восстановить евхаристическое общение, греки поначалу согласились и даже назначили дату для первого сослужения, но в октябре отменили своё решение на том основании, что «не верят» русским. Произошло это по требованию митрополита Каллиника, прибывшего к месту событий с опозданием, что с ним нередко случается, и сопроводившего своё требование угрозой покинуть Синод или уйти на покой... Официально же греки объяснили свой отказ тем, будто на первой встреччиняемся Греческой ИПЦ? Радует ли их развитие Сербской ИПЦ так же, как оно радует нас? Мы надеемся, что безрассудное негодование со стороны Греческой ИПЦ – явление временное и что их резкие слова, ранившие наши сердца, - это непроизвольная реакция, которая скоро пройдёт. Хотя подобная позиция и заявления наших греческих братий и их сербских последователей задели нас и принесли много вреда, мы не будем хранить обиду, но будем терпеливо ждать, пока они придут в себя, будем молиться Всемилостивому Богу посеять между нами взаимную братскую любовь и согласие...»
‹‹ Back to All Articles